Тридцать один год назад началась горбачевская антиалкогольная кампания. Многие с ужасом рассказывают про многокилометровые очереди за водкой и называют ее началом конца СССР, но почему-то никто не вспоминает, как эти правительственные меры отразились на повседневной жизни обычных женщин.
Предыстория
Советский Союз на самом деле пережил несколько антиалкогольных кампаний, и хотя запомнилась больше всего последняя, горбачевская, другие тоже не прошли бесследно. Каждый раз результаты были весьма далеки от поставленных целей.Чем же могли быть недовольны женщины? Казалось бы, партия и правительство изо всех сил борется с пьянством их мужей – вот только меньше выпивать те не стали.
Первое наступление прошло в конце НЭПа. В 1929 году, по требованию трудящихся масс, позакрывали пивные и ресторанчики. Газеты захлебнулись гневными статьями об алкоголизме, в которых сотни женщин требовали победить зеленного змия. Власти «прислушались».
Практически исчезла примета двадцатых годов – небольшие пивные лавки. Это же неправильно, что выпить можно практически на каждом углу – решили в партии, и женщины с этим согласились. Производство пива стремительно пошло вниз.
Следующий акт начался в 1958 году. Хрущев несколько лет назад инициировал борьбу с аморальным поведением во всех видах и проявлениях. Досталось стилягам, валютчикам, проституткам, неверным мужьям. Докатилось и до пьяниц.
Бутылочное пиво сразу после войны продавали в рабочих столовых. Но большинство предпочитали покупать «беленькую» в ближайших магазинах. Тогда партия сделала ход конем. Все алкогольное исчезло из заводских буфетов, а ликероводочные отделы и прочие потенциально опасные места в промышленной зоне, рядом со школами и больницами позакрывали.
Только этим не ограничились. Именно тогда все многообразные коллективы получили команду пристальней вглядеться в личную жизнь своих членов. Борьба с аморальным поведением затронула крепко выпивающих. Теперь их поведение обсуждали в товарищеских судах, в парткоме, профкоме и во всех остальных комитетах.
Официальные жены могли пожаловаться на пристрастие супруга к алкоголю на работу – и там обязаны были принять какие-то меры. Реакция могла быть разной, вплоть до лишения премии, партбилета и увольнения.
Ощутимого улучшения почему-то не последовало. Долгое время партия собиралась с силами и мыслями. Не стоит думать, что это было затишье. Например, тогда появились печально известные лечебно-трудовые профилактории или ЛТП. Первое подобное заведение открылось в Казахстане (1964 год), затем их стали открывать в других союзных республиках. Наконец в 1972 году был сделан еще один ход.
Прежде всего законодательно закрепили возможность принудительного направления в ЛТП. Кроме того, существенно повысили цены на алкоголь, из продажи исчезла водка с крепостью 50° и 56°. Всю остальную продукцию стали продавать исключительно с одиннадцати часов утра до семи вечера. Тогда же СМИ захлестнула волна антиалкогольной пропаганды с общим лозунгом «Пьянству – бой!». И бой этот советской властью был проигран.
В суровые сталинские времена потребление алкоголя на одного человека не превышало 5 литров в год, к концу семидесятых этот показатель превысил десять литров. При этом существовало еще и литры, которые совершенно не учитывались в официальной статистике – в стране активно и стар и млад варили самогон. Власти все чаще поднимали вопрос борьбы с пьянством, пока в 1985 году Горбачев не возглавил последнее наступление на «алкоголизм».
«Трезвость – норма жизни!»
Ничто не предвещало. Народ спокойно отгулял праздники, съездил на маевку, употребил свои законные пол-литра на брата и даже не заметил нездорового шевеления в ЦК КПСС. Еще седьмого мая там приняли постановление, которое обязывало все партийные органы усилить борьбу с пьянством.Там же давались конкретные распоряжение, как это сделать: требовалось сократить производство алкоголя и количество точек его продажи. Текст этого документа напечатали, то есть секретным он не был, но обычные граждане его почти не заметили. Возможно, жители Страны Советов не до конца поверили в серьезность намерений правительства.
Гром грянул шестнадцатого мая – компартия выполнила постановление ЦК и одновременно во всех республиках вышли указы «Об усилении борьбы с пьянством и алкоголизмом, искоренении самогоноварения». Размеренная жизнь советского человека неожиданно дала трещину. И пострадали не только мужчины, женщины тоже ощутили все последствия резкого исчезновения спиртного. Именно этот день с тех пор считается началом горбачевской антиалкогольной кампании со ставшим бессмертным лозунгом «Трезвость – норма жизни!».
Сокращения потребления алкоголя пытались добиться комплексом мер: стоимость его выросла, производство сворачивалось, время продажи сокращалось, количество точек продаж уменьшалось, пропаганда трезвости становилась оглушающей, а наказание за все правонарушения, связанные с ним, ужесточалось. Вот что из всего этого получилось…
Изменения в психологии
Будем откровенны: некоторые вначале даже приветствовали то, что партия наконец-то взялась серьезно за пьяниц. Однако вскоре даже редкие положительные отзывы пропали. Дело не только в бытовых сложностях, самые важные изменения произошли в психологии.До начала горбачевского «сухого закона» выпивать все же стеснялись. Большинство мужчин совсем не афишировали свои пристрастия, пили не на виду, прятались. Популярным было забежать в пивную со шкаликом водки в кармане и вылить его в кружку с пивом. Получившийся коктейль, ерш, был забористым и недорогим. Разливали в гаражах, в заброшенных участках парка.
1985 год поломал эту модель поведения. Пить перестало быть стыдно, молодежь вообще стала воспринимать это как своеобразный социальный протест.
Дело в том, что от ограничений пострадали абсолютно все: и запойные алкоголики, и выпивающие редко, даже дамы, которые предпочитали легкие сухие вина. И в пропаганде, и в обычной жизни между всеми ними поставили знак равенства. Власти загоняли народ в очередь за водкой, которые даже в благополучной Прибалтике были безумно длинными.
Как результат пить стали везде и не скрываясь, иногда прямо у магазина в надежде сразу вернуться в очередь за двумя бутылками на следующий день. Не стеснялись уже ничего, и, что самое главное, это быстро перестали осуждать. Народ от безысходности докатился до того, что начал пить одеколон.
Милиция боролась с распитием алкоголя в общественных местах, засветившихся в вытрезвителе увольняли и изгоняли из партии, но пьяницы мало обращали на это внимание, а страдали обычные люди, которым не повезло появиться на улице нетрезвыми.
Не менее болезненным оказалось и подорожание всей алкогольной продукции. Почему-то правительство было уверенно, что резкое повышение розничной цены приведет к отказу от алкоголя. Но народ отреагировал в точности наоборот.
Пить не бросили, а вот в семейный бюджет влезли еще больше. Если до Указа женщины возмущались, что мужья-алкоголики доносят не всю зарплату, то теперь все чаще жаловались, что выносят последние деньги.
Безалкогольные свадьбы
Все наступления на алкоголь в СССР сопровождались волной пропаганды, в 1985 году агитация за здоровый образ жизни была самой ожесточенной. Телевидение буквально заполонили просветительские программы о вреде пьянства, на улицах и учреждениях появилась агитплакаты, но особенно запомнились попытки доказать преимущества трезвой жизни на личном примере.Существовавшие и раньше общества трезвости стали активно рекламировать, а еще появилось и такое странное изобретение, как безалкогольные свадьбы. При этом обычная инициатива энтузиастов быстро переродилась в показуху. Районы и области стали соревноваться в количестве таких мероприятий, а некоторые просто запретили банкеты с выпивкой.
Комсомольский и партийный актив уговорами, угрозами и материальным поощрением буквально заставляли вместо обычного веселья провести политически правильную свадьбу. Например, ВУЗы помогали помещениями своим студентам и аспирантам, но требовали, чтобы на столе стояла только минералка и соки.
Студенты не терялись и заливали водку в чайники, кастрюли и вазы для цветов, прикладываясь потихоньку и не на виду. Если удавалось избежать скандала, комсорг получал еще один плюсик в личное дело.
Безалкогольные свадьбы выглядели странно для русских традиций. Спиртное было запрещено полностью, гости кричали «горько» и давились минеральной водой. Конкурсы и веселье, которые обычно воспринимались нормально в небольшом подпитии, на трезвую голову не заводили. Ничего удивительного, если некоторые гости исчезали на несколько минут и возвращались уже в совершенно разобранном состоянии.
Судьба «неправильного» кино
По советским традициям, к пропаганде подключилась цензура. Книги с неправильным содержанием снимались из печати, возвращались на доработку, сценарии правились, из фильмов вырезали целые куски. Пострадать можно было просто за упоминание водки или шампанского, не говоря уже о застолье. Полностью готовые фильмы, которые не удавалось вычистить от вина и водки, клали на полку.
Например, всеми любимая кинолента Меньшова «Любовь и голуби» вначале попала под нож цензора. В фильме часто выпивали, а дед Митяй почти весь фильм ходит под градусом. Некоторые сцены режиссер убрал, но когда количество правок стало совсем уж огромным, просто психанул и отказался что-либо менять. В результате фильм пролежал на полке почти год, пока атака на алкоголь немного не утихла.
Но особенно от цензуры страдало телевидение. Сцены вырезали без согласования с авторами и без какой-либо логики. Например, пострадали и «Ирония Судьбы», которую выбросили из сетки вещания на несколько лет, и абсолютно правильная по содержанию короткометражка Гайдая «Самогонщики». Резали и новинки, и классические фильмы.
Дефицит вина
Советский Союз страдал от дефицита различных товаров, но практически никогда не было никаких сложностей при покупке вина. Его производили в достаточных количествах, в магазинах спокойно продавали как дешевые марки, так и более дорогие.
Конечно, по-настоящему элитные, вроде «Черного доктора» или марочного «Мукузани», встречались редко, но даже в провинции можно было найти приличные крымские портвейны и десертные вина, молдавский херес и вермуты, бутылки с грузинскими, украинскими, азербайджанскими и даже туркменскими этикетками. До восьмидесятых попадалась и экзотика из Алжира, Кубы, Болгарии, Венгрии.
Антиалкогольная кампания изменила ситуацию кардинально – и почувствовали это, в первую очередь, женщины, которые предпочитали не давиться водкой, а цивилизованно расслабляться с бокалом «Хванчкары». Во-первых, тут же появились очереди. Чтобы купить бутылку шампанского, приходилось отстоять несколько часов в рабочее время. Мало того, что это само по себе утомительно, так и контингент был весьма специфическим.
Во-вторых, начали массово вырубать виноградники, выполняя указания по сокращению производства. Некоторые марки вина исчезли надолго, другие выпускались в ничтожных количествах. В-третьих, учитывая ажиотажный спрос, во многих регионах вводились ограничения по отпуску товара в одни руки. Чаще всего в магазине можно было купить не более двух бутылок чего-либо.
Получалась дикая ситуация. Хотите отметить юбилей, провести романтический вечер с шампанским? Или штурмуйте ликероводочный отдел вместе со страждущими похмелиться – с весьма призрачными шансами купить что-либо приличное, или покупайте втридорога на черном рынке. Тогда на праздничном столе стали появляться коктейли, вроде водки с соком или газировкой, а традиции употребления вина, и так не очень стойкие для многих регионов, почти исчезли до благополучных «нулевых».
ЛТП
На момент появления горбачевского указа лечебно-трудовые профилактории работали уже давно, но после него стали напоминать конвейер. Открываться они начали с середины шестидесятых, в 1972 году отправлять на принудительное лечение стали официально.
Система работала так. Требовалось заявление родственника, прежде всего жены, или из профкома с места работы. Местный суд рассматривал его и если определял, что речь идет об алкоголике и наркомане, который неоднократно «подрывал дисциплину» и отказывался встать на путь исправления, отправлял провинившегося на год или даже на три в ЛТП. При этом никакого заседания не проводилось, требовался не приговор, а только решение суда.
Возвращение к трезвой жизни было довольно мучительной процедурой. Больницей ЛТП назвать было сложно, это была по сути тюрьма, в которой помогали выйти из белой горячки и снять алкогольную интоксикацию. Что занимало совсем немного времени, примерно месяц, все остальное время алкоголики проводили за ударным трудом в ужасных условиях.
Вооруженная охрана, злые санитары, палаты-камеры, беспредел, карцеры, тупая и неквалифицированная работа. Но хуже всего, что сам факт попадания туда ставил крест на карьере. «Приличную» работу после него было тяжело найти.
Изначально в ЛТП попадали немногие. Жены чаще пугали мужей-выпивох, чем реально писали заявления. На работе тоже старались не прибегать к столь крайним мерам. Во времена антиалкогольной кампании количество направленных в эти заведения многократно возросло.
Зачастую направлять туда стала милиция, достаточно стало жалобы соседей участковому, появились случаи, когда у семей вымогали деньги, угрожая профилакторием. Мест уже не хватало, в массовом порядке открывались новые заведения, но от переполненности так и не избавились.
Проблема женского алкоголизма была не менее острой, но дам в ЛТП отправляли все же реже. Специализированных женских профилакториев в СССР было намного меньше, чем мужских, и попасть туда было сложнее. Это был уже последний этап, после лишения родительских прав, задержаний за пьяное хулиганство.
Считалось, что условия в женских ЛТП были помягче, про Калининградский говорили чуть ли не как о курорте. Однако вся мягкость режима была условной. Достаточно сказать, что печально знаменитое своими условиями содержания СИЗО-6, московская «Бастилия» - это переоборудованный женский ЛТП. Собственно, многие из них перепрофилировали в колонии и следственные изоляторы.
Женщин, вся вина которых – алкогольная зависимость, держали за колючей проволокой, в больших камерах, с двухъярусными, иногда и трехъярусными кроватями, буйных просто приковывали или помещали в карцер.
Про ЛТП в Омской области ходили слухи об ужасном «ледяном карцере», куда отправляли нарушителей режима. Персонал был в массе своей мужским, какого-то понятия о личном пространстве не существовало. Держали там год, но по решению врачей пребывание могли и продлить.
Свежие комментарии