Папа двоих детей размышляет на актуальную тему

Писюлька, пипка, писюлек, пиписька, пипирка... К сожалению, подобных слов в русском языке много. Они появились для того, чтобы скромные родители смогли избежать вполне пристойного слова «пенис». Что в нём плохого, мне непонятно. Как непонятно и то, почему многие родители не могут объяснить своим детям то, как реагировать на обнажённые тела на картинах, на фотографиях и в кино. Как деликатно и без ханжества поговорить с ребенком об обнаженной натуре? 

Обнажённая натура, то есть представление обнажённого человеческого тела - один из самых важных жанров искусства.

И далеко не все изображения обнажённой натуры в истории живописи и скульптуры появились как итог стремления художника к созданию формы, являющейся «вещью в себе». Проще говоря, голый человек в искусстве – средство, а не цель просто показать голого человека. Снять одежду - значит хотя бы на некоторое время освободиться от навязанных стереотипов и социальных масок. Для немецких романтиков последней трети XVIII века купание нескольких голых мужчин было эстетическим наслаждением, способом эмоциональной откровенности. Исповеди, если хотите. Об этом много написано в воспоминаниях у Гёте.

Знаменитый фотограф Джок Стёрджес, выставка которого вызвала на днях серьезный скандал (эта тема заслуживает отдельной большой статьи) говорит о роли мужской наготы в своих работах: «Никогда не знал, что делать с пенисами. Для динамики кадра важно, чтобы ваш взгляд свободно гулял по картинке, но если в кадре есть футболка с надписью, татуировка или пенис, то глаз задержится на них очень надолго». 



Для большинства произведений искусства обнажённая натура является только отправной точкой, творческим средством, служащим выражению мыслей, концепций и эмоций. В современном мире считается, что обнажённая женская натура - нечто более привлекательное и естественное, чем мужская. Однако в Древней Греции впервые появились изображения именно обнажённого мужчины, чьё тело считалось более совершенным. Итальянский живописец XIV века, автор трактата «Книга об искусстве» Ченнино Ченнини писал: «Хочу дать точные параметры мужчины. О женщине говорить не буду, поскольку она не имеет совершенных параметров». Так что, в разные века было совершенно разное отношение к обнажению женщин и мужчин.

Теперь, когда я немного рассказал об истории, самое время подключить личные эмоции и воспоминания. Итак, мне 10 лет. Мы пришли в Пушкинский музей. В египетском зале ничего интересного, гигантского Давида мы проходим мимо и оказываемся в греческом дворике. Я вижу раненую амазонку. Левой рукой она опирается о пилон.

Правую грудь амазонки прикрывает полупрозрачная туника. Больше на амазонке ничего нет.

Сквозь гул в ушах я слышу мамин голос, который объясняет, что такое пилон, что «раненная амазонка» распространённый сюжет в греческой мифологии... В голове крутится только одно: «Голая грудь! Голая женская грудь!». Моя мама говорит о том, что ткань подчёркивает изящество тела, и женское начало в данной статуе переплетается с мотивом страдания... Мама понимает, что я её не слушаю и, проследив за моим остекленевшим взглядом, наконец-то видит, почему. Она говорит, что в те времена красивая женская грудь была символом плодородия. Но тогда дело было не в красоте, тогда мне было важно эмоционально «прожить» изображение женской груди как таковое. Потом, спустя некоторое время, я стал отличать прекрасное обнаженное тело от уродливого, но в тот момент никакие слова и доводы мне были не нужны. Тогда, посреди греческого дворика я прошёл процесс инициации. Сейчас я думаю – дико круто, что он прошёл именно там, а не в заплёванном подъезде или «с пацанами за гаражами». 



Предположим, что солнечным субботним утром вы с дочерью или сыном отправились в музей. Ещё по дороге вы вспомнили, что в третьем зале висит картина с обнаженной девушкой. В голове сразу начинают крутиться вопросы «Как рассказать?», «Как объяснить?», «Может лучше просочиться мимо?». Нет! Проскакивать мимо нельзя. 

Надо спокойно подойти к картине и остановиться. Пусть ребёнок рассмотрит изображение. Пусть в его голове пронесутся все мысли на свете.

Важно, чтобы он первый начал обсуждение увиденного. Если этого не произошло, то можно потом спросить, что ему понравилось в музее, что шокировало, что расстроило, что рассмешило. Рано или поздно, вы начнёте говорить о той самой картине. Расскажите, что думаете лично вы об этом? Почему девушка была голая? Почему художник решил изобразить именно обнажённое тело? Когда вы вместе с ребёнком ответите на эти вопросы, то станет совершенно ясно, что цели у автора были художественные, а значит нагота уместна. Если цели обнажения лежат вне художественного контекста, то это порнография. А с порно дела обстоят очень просто.

Совершенно не важно как именно относятся люди к порнографии. Важно, что порнография запрещена законом. Как воровство, наркотики, финансовые махинации и убийства. Она просто запрещена и размышлять на эту тему не нужно.

Если говорить о более осознанном возрасте, когда обнаженное женское и мужское тело вызывает уже удушливый смех, а не ступор, родителям важно избежать одной популярной ошибки. Ни в коем случае нельзя объяснять подростку «как это красиво, поэтично и талантливо». Не стоит прививать свои художественные и эстетические нормы другому человеку. Пусть он сам разберётся. Я, например, до сих пор считаю, что Давид работы Микеланджело – не самая красивая статуя. И лицо его мне не нравится, что уж говорить про его пенис. Но, когда на школьных экскурсиях мне рассказывали, что это мужское тело идеально, я до боли в висках доказывал себе, что смотрю на «красоту». Надо сказать, что чувствовал я себя при этом как полный идиот. Понятие красоты и изящества – индивидуально, и не стоит его навязывать ни взрослому, ни ребенку.

Вместо разговоров о красоте, стоя перед картиной или фотографией, где видно голое мужское или женское тело, нужно с подростками говорить об адекватности и уместности.

В музеях, на картинах эпохи Возрождения – нагота уместна, а на картинах Средневековья – нет. Всё просто. На пляже уместно ходить в трусах, но если мужчина в плавках пойдёт за хлебом в магазин – он услышит смех прохожих. Когда обнажённое тело адекватно среде, то никому в голову не придёт хихикать. Бывают места и времена, когда и материться уместно. Именно несоответствие вызывает смех. Об этом ещё Чехов писал. Как определить уместность ситуации? Надо больше читать хорошую литературу, ходить в музеи, учиться разговаривать правильно, смотреть хорошее кино. Надо становиться потихоньку культурным человеком.



В конце моих размышлений хочется процитировать швейцарскую художницу Мило Муаре: «Искусство может быть непристойным, как и все остальное в мире. Но «непристойность» больше зависит от отношения и восприятия, чем от фактической визуализации. У каждого из нас есть «непристойные» части тела, которые могут стать более (или менее) приемлемыми — это вопрос образования. Каждый, кого оскорбляет нагота, воспринимает саму природу как нечто преступное».