Опять приходил сын соседки. Просил хлеба или чего-нибудь поесть. Мой муж называет его Клопик — за то что он маленький и щупленький. С зимы он сильно пообтрепался, и теперь сквозь его жиденькие лохмотья просвечивает заскорузлое тельце.
Клопик уже не в первый раз приходит после того случая. Обычно я даю ему хлеба и картошки, иногда прибавляю луковицу, яичко. Мы уже привыкли к нему, и как-то вечером после ужина муж спросил: «Там Клопику что-нибудь осталось»?
Но я хочу рассказать предысторию его появления. Когда в наш подъезд вселилась Клопикова мать, мы еще не знали о существовании сына. Мать жила с худой остервенелой дочерью, которая любила орать мужским голосом, и орала она — на мою собаку. Я сначала не поняла, кто это у нас в подъезде такой шумный, но однажды мы столкнулись: я поднималась по ступенькам, впереди бежал Бобик, а она спускалась навстречу. И Бобик ее облаял. А лает он так же остервенело, как эта дама орет, только, в отличие от нее, берет очень высокие визжащие ноты, так, что кажется, сейчас мозг лопнет. И вот, начали они на лестнице... От крика у нее натягивались жилы на шее, она хрипела и рычала, как моя собака не умеет.
Вообще женщина это необычайно, некрасиво худа. Есть такие люди, которым лучше бы быть полными. Под свободной одеждой угадывалось костлявое тело; лицо состояло из бугров и впадин, и жировая прослойка покрывала этот череп лишь символически. Волосы — осыпавшиеся пушинки с большими просветами голой кожи.
С тех пор Дочь начала считать врагом не только мою собаку, но и меня, и когда мы встречались, она громко бухтела в сторону что-то вроде: «Опять собаки! Кругом одни собаки!».
Ее мать пошла дальше. Она стала подкарауливать меня на первом этаже и поливать матом. В первый раз это случилось в 7 часов утра, когда я выходила на работу. Мне нужно было спешить на автобус, который отходил в 7:10. Она стояла у самых дверей и вдруг как закричит мне в лицо! Причем такие трехэтажные конструкции, которые только в шахте на глубине тысячи метров и услышишь. Я сначала не поняла, что это, остановилась, потому что старуха смотрела прямо в глаза, и речь ее относилась явно ко мне. Потом очнулась, пошла, а она продолжала кричать мне в спину всякие оскорбления. Если попытаться выцедить из ее матов какой-то смысл, то он сводился к тому, что я должна сделать так, чтобы моя собака больше не попадалась на пути ни ей, ни ее дочери, а также чтобы не слышно было лая из нашей квартиры. А если я не сделаю этого, то меня ждет... перечисление небесных кар, которые на меня обрушатся.
Тут я должна пояснить. Наш Бобик вовсе не исчадие ада. Он очень понимающий собак, когда и к нему относятся с пониманием. А понимание — это косточка от курочки, кусочек колбаски или хотя бы кусочек хлеба — главное, пусть он увидит, что ему что-то дают. Это собака, подобранная с улицы, неученая, беспородная, и купить его любовь можно за еду.
Нет, мы не объясняли это всем и каждому, но соседи как-то интуитивно начали его подкармливать, и он их полюбил. Как завидит наших бабушек, так бросается к ним с радостным лаем, вьется вокруг ног, повизгивает. А если бабушки сидят на лавочке, он ложится рядом и охраняет. Задача его состоит в том, чтобы не подпускать чужих и алкашей. Алкашей не любит — страшно! Чует их за версту и прямо разорвать готов. А ведь подъезд — тоже его территория охраны, и естественно, что новоприбывшие первое время воспринимаются как враги. Тут и помогла бы колбаска или косточка, но новые соседи стали к нему в оппозицию. А от исхудавшей Дочери частенько еще и спиртным пахло, так что сами понимаете... Бобик такого спустить не мог.
Примерно в это время и произошел случай, когда мы впервые услышали о Клопике. Как-то мой муж пил пиво с друзьями на лавочке. Стоял поздний вечер, лето. И к ним подошла Дочь. Была она пьяненькая и начала буровить что-то такое... будто бы у нее есть ребенок, и ребенок этот от брата. Якобы брат ее несколько лет назад изнасиловал, после чего мать выгнала его из дома. Дочь забеременела и родила. Теперь она живет с ребенком отдельно, а сюда приходит к матери; мать знает о ребенке, но не хочет его видеть, и дочь старается ей его не показывать.
На вид этой женщине лет 30-ть, сумасшедшей не выглядит. Не знаю, правда это или пьяная выдумка, но ребенка ее мы тоже никогда не видели.
Потом я стала ловить среди разговоров бабушек какие-то обрывки фраз о Сыне. Что якобы неблагополучный он, нехороший, и за ним числится что-то темное; что именно — непонятно, только мать его боится. Он скитается где-то в дальних краях, не работает, пьет, дебоширит.
Между тем оскорбления соседки в мой адрес продолжались. Мне казалось, она специально подкарауливает меня по утрам и набрасывается, как крокодил на добычу. Я молчала. Только один раз мне стало так обидно — за что она на меня кричит? Ведь эта собака также принадлежит мне, как и моему мужу. Почему она именно меня выбрала для нападок? Я что, науськиваю свою собаку на нее? А Бобик, будто чуя что-то, день ото дня становился все злей, я даже боялась, что он ее покусает.
Перед мужем моим она дрожала. Если нам приходилось вместе подниматься по лестнице и на пути встречалась соседка, она вся сжималась, замирала, будто насекомое, и кажется, даже дышать переставала. Глаз на него не подымала, на площадке пропускала нас вперед и старалась держаться на расстоянии вытянутой руки, ну а поскольку площадка тесная, то просто забивалась в самый уголок и затаивалась. Это было тем более удивительно, что за все время ничего, кроме «здравствуйте», муж ей не говорил.
Но спустя несколько дней она забывала свои страхи и опять подкарауливала меня на первом этаже, обернувшись крокодилом.
И вот, в одно из таких утр, когда у меня уже сил не было терпеть ее нападки, я подумала про себя — очень сильно подумала: «Хоть бы твой сын приехал! Пусть бы он устроил тебе такую жизнь, чтобы ты взмолилась, и лай моей собаки показался бы тебе детским лепетом!!!»
Вскоре он приехал. Для начала принялся подстерегать ее на улице, угрожать. Потом стал приходить, выбивать двери и кричать: «Открывай, проститутка!» Соседи вызывали милицию, да бестолку. Дочь перестала здесь появляться, а мать за тот месяц сильно сдала. Раньше ее можно было назвать крепкой старухой, а тут она одряхлела, сгорбилась, стала редко выходить из дома. Сало на жирных ее щеках истаяло, и они обвисли пустыми мешочками.
При встрече со мной старуха вдруг начала лебезить, льстиво заглядывать мне в глаза, а однажды, когда я шла с базара с сумками в обеих руках, а она стояла на улице, — суетливо и неуклюже бросилась к подъезду и открыла передо мной двери. Я ее поблагодарила.
Собаку мою она сейчас называет по имени, пытается ее приласкать, подбрасывает косточки. Бобик косточки ест, но порыкивает на нее, к себе не подпускает.
Клопик побуянил еще с полгода и постепенно стал затихать — видимо, душевные силы закончились. Приходил и все чаще не выбивал двери, а просил жалобно: «Мам, открой». Мать не открывала. И тогда из всех соседей для попрошайничества он выбрал нас.
Продуктов мне, разумеется, не жаль, но как-то тяжело на сердце. Будто большая умная собака приходит по вечерам и смотрит голодными глазами. А вчера он спросил: «У вас нет для меня какой-нибудь работы»? Увы, мы вовсе не работодатели, отнюдь.
Свежие комментарии