Вот здесь, в голове, у меня дырка. Ее заткнули пластмассовой пробкой, чтоб мозги не выпали, и теперь, когда я пою, пробка начинает вибрировать.
Продюсеры называют меня бесстрашным, но вы ведь знаете, какими лжецами бывают эти продюсеры.
Хотите назвать меня психом — пожалуйста. Главное не называйте меня дураком.
После того как я сделаю какой-то трюк, я всегда смотрю в камеру. Люди должны понимать, что все, что они только что увидели, сделал я, а не дублер. По этой же причине я всегда показываю неудачные дубли. Выходя с фильма типа «Крамер против Крамера», люди никогда не будут говорить: «Ты представляешь, он снимался в той постельной сцене без дублера». Но боевики — дело другое. Выходя с них, люди говорят: «Ты представляешь, он сделал это сам — и жив!»
Страх живет во мне, пока камера выключена. Как только камера заработала, я готов на все.
Я мог стать самым известным на свете врачем, а стал самым известным на свете пациентом.
Один доктор сказал мне: «Вы же убиваете себя. Может, пора остановиться? Но меня вы все равно не послушаете, задайте себе этот вопрос сами». Я прислушался к его совету и действительно задал себе такой вопрос. До сих пор не знаю, что ответить.
Раньше я думал, что, не сломав пару костей, хорошего кино не снять. Теперь мне кажется, это все же возможно.
Что, я уже снялся в ста двух фильмах?
В мюзиклах или высокотехнологичных спецэффектах мы, китайцы, никогда не побьем американцев. Но кое в чем… Мы как-то говорили со Спилбергом, и я все восхищался сценой из «Парка Юрского периода», где люди и динозавры вперемешку сняты движущейся камерой. А он говорит: «Ну это же очень просто, Джеки. У меня мощные компьютеры. Скажи лучше, как ты снял тот прыжок в „Доспехах Бога“?» Я говорю: «Очень просто: включаешь камеру, прыгаешь, снято».
Американские каскадеры очень умны. Они постоянно думают о безопасности, и если им надо пролететь в кадре на машине, они просчитывают все — скорость, расстояние. А вот мы в Гонконге считать не умеем. Все наши действия — это предположение. Если у тебя хватает храбрости — ты просто делаешь то, что задумал, и все.
Все хотят быть суперменами, а он, кажется, просто хотел быть человеком.
Я хочу, чтобы меня запомнили таким, каким запомнили Бастера Китона — веселым и бесстрашным.
Слава — невыгодный товар: стоит дорого, а портится быстро.
Не надо пытаться быть таким же, как я. Лучше изучайте программирование.
В моих фильмах есть правило: никаких постельных сцен. Если дети увидят, как я занимаюсь сексом, их может стошнить.
Уборка — это гораздо более творческий процесс, чем принято думать.
Я ем все, что мне хочется. Если съем мороженое — просто буду тренироваться на 20 минут дольше.
Тот, кто принял кока-колу и услышал рэп, никогда не вернется к традиционной культуре.
Старики в Китае все еще считают, что вместе с пищей в желудок к ним попадает обычная уличная пыль, которая покоится там до тех пор, пока ты не смоешь ее гусиной кровью. Но это же чушь, чушь! В моем детстве все вокруг говорили, что, если я хочу поумнеть, мне надо есть свиные мозги. И я ел, потому что хотел поумнеть.
У меня есть собака и целая свора кошек. Жена постоянно говорит: «Ты тратишь на зверей больше денег, чем на меня».
Деньги еще никого не смогли воспитать правильно.
Когда мне тоскливо, я смотрю кино с Брюсом Ли.
Любого, кто лучше меня, я считаю образцом для подражания.
Иногда мне хочется сыграть негодяя. Тогда, наконец, появится первый фильм, в котором меня убьют.
Никогда не знаешь, в какой момент твое тело скажет тебе «стоп».
Если Бог существует, то, надеюсь, на Страшном суде он примет во внимание, что я просто хотел делать людей счастливыми.
Есть у меня одна проблема: я ненавижу насилие.
Джеки Чан? Да это же просто миф.
Свежие комментарии